|
English version |
***
…Только и слышим: Америка для нас – наикратчий друг, столбовой пример, забудьте свою мову, а балакайте только по-пентагонски! Мы-то согласны, но у нас не получается. Почему? А потому, что в Америке всё не так, как у добрых людей. Если в Америке – всё так, то в России – всё не так.
Может, не все знают, что у нас Тихий океан – на правую сторону, а у них – на левую? И обратно-таки, почему? Не по причине ли того, что ихний президент – левша? Как по руке, так и по супружеской верности?
Такое же положение и с Атлантическим океаном: он у нас – слева, а у них – справа!
У нас – космонавты, у них – астронавты. Они едят курятину, а мы облизываем ножки Буша. Не все. Многие просто так облизываются. Вприглядку…
К ним, как правило, приезжают, от нас – уезжают. В Израиль уехали? Уехали. В ФРГ уехали? Уехали. Чичкерия «уехала»? Все говорят: уехала.
Убываем мы, не в пример другим, и внутри себя по всем направлениям, в строгом соответствии с приобретёнными общечеловеческими ценностями. Хорошо, что с экранов ящиков пока не устали обнадёживать: не паникуйте, народу у нас ещё много, невпроворот, если иметь в виду Китай. На сто лет хватит!
Когда россияне корячатся, американцы сладко почивают друг около друга. В тепле. Когда американцы корячатся, мы, россияне, дрыхнем со свистом. Каждый сам около себя. Без тепла, в холоде…
Возьмём хотя бы такое явление, как любовь. У них эта любовь – абсолютно бездуховное занятие на манер физзарядки. Чаще постельное и ванное. Реже – в других положениях. Иногда годится стол. Из кухни. У нас такое – упрощённое до наготы! – предпринимательство величают не любовью, а, извините, несколько иначе. И мы, глупенькие, если семь лет любим ДО, то столько же лет любим ПОСЛЕ. Хуже каторги.
Но любовь – любовью, а дело – делом. У них первоначальное накопление капитала тянулось дольше века и велось лишь отчасти за счёт подобных себе и значительно за счёт индейцев и африканских рабов.
У нас мгновенная приватизация уже накопленного капитала провёрнута исключительно за счёт мозолистой руки. У них – дикий капитализм, у нас – оголтелый грабёж. Скоро и споро. А то, что и у них, и у нас шла и идёт пальба из ружей и пушек, разницы не меняет.
Да и по «партейной линий» с Америкой нам вровень не стать. У них в сенате всего-то две партии, схожие, как две капли воды. Распознаются исключительно гербами: у одной в гербе – слон, у другой – осёл. В нашей же Думе партий – у-у! Столько, что крупных зверей окажется в нехватке, даже если использовать в штандартах барана и козла! А сколько ещё центров, сколько объединений! Слыхать, вот-вот образуется новое суперпатриотическое движение «Умрём при демократах!».
Когда мы жили плохо, деньги у нас водились. Только начали жить хорошо, деньги, как ветром сдуло. А всё дело в том, что наши денежки не деревянные, как поговаривают, а живые. И очень подвижные, прямо шустрые, как воробьи. Они, как понос: не успеешь подумать… их и след остыл. Что очень занятно, так это то, что доллары, как только приплывают к нам в качестве займов правительству, тотчас оживают и уползают в закрома забугорных банков. А кто в долгах? Мы в долгах…
Налоговый хомут на сошку надет давным-давно. Надевать по второму хомуту – опасно. Кто знает, почему ретивого Бориса Федорова отстранили от налоговой службы? Не потому, что, ведая Минфином, он подмахнул тому самому Козленку средней величины мешочек алмазов из Госхрана? Нет. Это ему, как гусю ушат водички. На этот раз он потух потому, что, не видя других субъектов для очередного хомутания, поимел намерение ввести ясак за наш круиз вокруг Солнышка на Земле, обернувшейся в его голове дорогостоящим дилижансом. Как это так они, несчастные, – при рынке! – раскатывают вокруг Светила без оплаты? Обложить!
Впрочем, за новыми обложениями дело, по-видимому, не станет: в Америке обсуждается перспектива налога на длинные юбки и короткие ноги. А у нас в повестке дня налог на короткие юбки и длинные ноги. Так-то вот!
Единственное, что у нас с Америкой одинаково, – это оплата труда. У них за час вручают 5 долларов, за 8 часов – 40 долларов. Не сходя с места. У нас то же самое. Час отмантулил – 5 рваных, день отмантулил – 40 рваных. Однако этому предшествует полюбовное соглашение: работяга обещает годик-полтора за своими деньгами сапоги не бить, а работодатель торжественно клянётся никому, кроме себя, эти деньги не отдавать. Никогда. С деньгами не шутят…
Правительство связывает все свои надежды с каким-то траншем, о котором мы – без понятия. И всё-таки, если взять по Гоголю, то:
– Иван, доедет траншевое колесо до Кремля или не доедет?
– До Кремля доедет.
– А до нас с тобой доедет?
– До нас с тобой не доедет…
(Опубликовано: Алданский рабочий, 12 января 1999 г.)
***
• Дополнения к фундаментальным словарям русского языка
• Новейшая фразеология. Дополнения к сборникам фразеологии и крылатых слов
• Новейший словарь аббревиатур русского языка
• Ономастикон (Словарь личных имен)
• Словарь цветов и цветовых оттенков